Каким было Царицыно до того, как стать императорской резиденцией, и что осталось от баженовской «нежной готики» – рассказывает старший научный сотрудник музея Павел Ермолов.

Научное изучение материальной культуры Царицына и его окрестностей началось во второй половине XIX века. Основным стержнем для тогдашних историков, археологов и антропологов служили многочисленные курганные погребения вятичей – союза восточнославянских племен, которые в VIII–XIII веках населяли бассейн Верхней и Средней Оки, включая районы нынешней Москвы и Московской области. Надо сказать, что курганы вятичей на территории Царицына привлекали к себе внимание и раньше. К примеру, они нанесены на план села Черная Грязь, составленный в 1775 году в связи с покупкой Екатериной II этого владения, вскоре переименованного в честь императрицы. Благодаря легкости обнаружения и близости к Москве курганы позднее стали своеобразным полигоном для отечественных археологов. К сожалению, их заметность имела и оборотную сторону; некоторые из этих древних захоронений в разное время понесли серьезный урон от дилетантов и грабителей.

Первые документально подтвержденные археологические раскопки были проведены в 1872 году членами этнографического отдела Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии, образованного при Московском университете. Девять лет спустя остатки древней культуры близ села Царицына изучали члены и слушатели Императорского Санкт-Петербургского археологического института. С большой долей вероятности, их находки поступили в состав вятичской коллекции Эрмитажа. В 1890-х раскопки в царицынском парке проводили два ведущих московских археолога того времени – основатель Исторического музея Иван Забелин и ученый секретарь того же музея Владимир Сизов. Начиная с 1920-х годов раскопки и описание состояния царицынских курганов проводились практически каждое десятилетие. Исследования не прекращались даже в войну. Знаковыми для московской археологии стали раскопки 1944 года, проведенные пятью профессорами МГУ: Артемием Арциховским, Владимиром Блаватским, Борисом Граковым, Георгием Дебецем и Сергеем Киселевым. Благодаря их работе сформировалась коллекция характерных украшений вятичей, среди которых лопастные височные кольца, привески-лунницы, решетчатые перстни, сердоликовые и кварцевые бусы, витые браслеты, шейные ожерелья-гривны и подвесы-бубенцы. Найденные предметы быта и керамическая посуда помогли реконструировать образ жизни этих предшественников москвичей. Находки Артемия Арциховского поступили в собрание «Царицына». Наряду с понятными для нас предметами быта – украшениями, посудой, ножами, серпами и плотницкими инструментами – археологами в XX-XXI веках были найдены и предметы, назначение которых разгадать пока не удалось. Например, миниатюрный амулет-ключик, вовсе не предназначенный для открывания каких-то дверей (некоторые ученые предполагают, что он имел магическую функцию оберега).

По мере накопления антропологических сведений о вятичах фокус исследователей Царицына расширился. С 1970-х годов ученые стали уделять большое внимание артефактам, относящимся к железному веку и Средневековью. Не обошлось без сенсаций. В Царицыне были обнаружены объекты фатьяновской (рубеж III-II тысячелетия до нашей эры) и дьяковской (VII век до нашей эры – V век нашей эры) археологических культур. Выявленный в одном из этих поселений защитный ров датируется временем не позднее VIII−VI веков до нашей эры. Таким образом, он стал одним из древнейших оборонительных сооружений на территории современной Москвы.

Находки археологов позволили связать поселения в царицынском парке с находящимся от него всего в нескольких километрах по прямой Дьяковым городищем – одним из древнейших стационарных поселений на московской земле. Оно просуществовало более тысячи лет, и теперь его следы находят на территории музея-заповедника «Коломенское». Согласно предположению ученых, какие-то царицынские селища могли быть частью единой, сложно организованной поселенческой структуры с центром в Дьяковом городище. Одно из самых богатых на археологические находки поселений на территории музея-заповедника находится на высоком мысу правого берега Верхнего Царицынского пруда. В ученой среде за ним закрепились названия «Царицыно-1» и «Церера» – в честь каменной беседки-ротонды «Храм Цереры», построенной здесь в 1805 году.

Исследование Царицына-1 началось совсем недавно (по археологическим меркам), в 2002 году. Многочисленные находки позволяют локализовать четыре временных промежутка, в которые это место населяли люди: фатьяновская культура бронзового века, рубеж бронзового и железного веков, позднедьяковский период первых веков нашей эры и Средние века. В радиусе 500 м от Царицына-1 были обнаружены три селища XII века, а на самом мысу – деревня XIV века, которая, вероятно, просуществовала до царствования Ивана Грозного. Почему жители ее покинули, неизвестно.

С расширением территории изысканий в 2003 году в округе были выявлены еще шесть новых поселений XII−XIII веков: селища Царицыно-2, 3, 4, 5, Шипилово-1 и Борисово-1.

Первые дошедшие до нас документальные упоминания о территории, на которой сейчас стоит музей-заповедник, под названием «пустошь Черная Грязь» (а также производные от него) относятся к концу XVI века. Тогда она входила в состав владений дворцового села Коломенского.

Большую часть XVII века хозяевами Черной Грязи и окрестностей были бояре Стрешневы, а в конце столетия – князья Голицыны. При Голицыных усадьба переживала хозяйственный подъем. В 1710-х годах царь Петр I пожаловал это владение молдавскому господарю Дмитрию Кантемиру, которого он наградил титулом «светлейшего князя». Наследникам Кантемира усадьба принадлежала до последней четверти XVIII века, когда ее выкупила под строительство подмосковной императорской резиденции очарованная красотой местных прудов Екатерина II.

Археологические находки «додворцового» времени сравнительно скромны. Период Голицыных представлен коллекцией разнообразных печных изразцов, фрагментов керамики, монетами и предметами быта. От Кантемиров остались аналогичные артефакты, кроме того, сохранилось здание храма иконы Божией Матери «Живоносный Источник», возведенное в 1759–1765 годах в стиле елизаветинского барокко и частично перестроенное в XIX веке. Также в 2005–2006 годах удалось выявить фрагменты срубов погребов первой половины XVIII века и фундаменты ряда построек усадьбы Кантемиров.

Следующий период в истории Царицына связан с именами архитекторов Василия Баженова и Матвея Казакова, которые, сменяя друг друга, пытались угодить изменчивым вкусам Екатерины II. Баженов руководил строительством в 1775–1785 годах, однако возведенный им дворцовый ансамбль императрице не понравился, и она распорядилась разобрать его до основания, а самого архитектора уволить с сохранением жалования. В 1786–1796-е годы возобновившуюся стройку возглавил ученик Баженова Матвей Казаков. Его версия Большого дворца была практически завершена, но со смертью императрицы строительство прекратилось, и стройка на добрые две сотни лета была заброшена.

Сегодня в центре дворцовой площади можно увидеть огороженные археологические руины. Это фундаменты баженовского Большого Кавалерского корпуса, предназначавшегося для свиты Екатерины II. Помимо собственно баженовских камней, руины эти частично состоят из фрагментов каменных построек усадьбы Кантемиров. Чуть поодаль – меньшие по размеру руины Камер-юнфарского корпуса, в котором могли бы проживать камер-юнгферы, прислужницы императрицы. К сожалению, фундаменты Крестообразного и Шестиугольного домиков, построенных Баженовым за Фигурным мостом, нельзя увидеть. Из-за плохой сохранности они были закопаны, а их место отмечено каменными плитами (на научном языке это называется «сигнация археологического памятника»). Археологи смогли установить, что в домиках не было печей, то есть они предназначались, скорей всего, не для проживания, а для веселья (причем исключительно в теплое время года).Помимо этого археологи определили фундаменты так называемых Дворца внуков (корпус, предназначавшийся для внуков Екатерины II) и Дома управителя, который был снесен в 1803 году. В ходе реставрации Большого дворца в одном из залов были открыты фрагменты кладки и основания печей XVIII века. Самые последние находки были сделаны научными сотрудниками музея буквально пару лет назад. В ходе обследования кирпичных кладок, сохранившихся на территории парка (подробнее читайте об этом здесь), был обнаружен фрагмент водостока XVIII века на крутом склоне, спускающемся к Верхнему Царицынскому пруду.

Археологические исследования в «Царицыне» идут без устали уже более века, и судя по всему, продолжатся и дальше. Более десятка лет в Большом дворце действовала постоянная археологическая экспозиция. Несколько лет назад ее разобрали, чтобы собрать вновь, но в планы вмешались обстоятельства непреодолимой силы. Будем надеяться, что она откроется в самые ближайшие годы обогащенной и модернизированной.