Лектор — Светлана Калинина, кандидат исторических наук, научный сотрудник музея-заповедника «Царицыно».

Принцесса Софья Августа Фредерика — иностранка, не имеющая никаких прав на российский престол, — правила страной в течение 34 лет и в памяти потомков осталась, как безусловная патриотка России. Время ее правления называют «эпохой Екатерины Великой». Считая себя наследницей первого русского императора Великого Петра, Екатерина II реформировала практически все сферы государственной жизни. Как принцессе из небогатого прусского княжеского дома Ангальт-Цербст удалось встать во главе одной из самых крупных империй своего времени? И кто оказывал ей поддержку?

Лектор — Александр Каменский, доктор исторических наук, профессор, руководитель Школы исторических наук НИУ ВШЭ, автор множества книг и монографий, научный консультант фильма Леонида Парфенова «Российская империя» (2000-2003).

Имя Екатерины Великой ассоциируется в общественном сознании в первую очередь с яркими военными победами на суше и на море, присоединением к России Крыма, Литвы, украинских и белорусских земель. Гораздо в меньшей степени Екатерина известна, как реформатор и законодатель. Между тем, в действительности ею были осуществлены масштабные и глубокие преобразования, имевшие долговременные последствия для развития страны. Однако — в отличие от реформ Петра I, Александра II или Петра Столыпина — ее реформы не влекли за собой резкого и болезненного слома привычного течения жизни, но соответствовали тенденциям развития русского общества. Какие преобразования осуществила Екатерина Великая? И какие цели она преследовала?

Лектор — Сергей Карп, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института всеобщей истории РАН, профессор Школы исторических наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Интерес Екатерины II к французскому Просвещению — факт общеизвестный. Она широко использовала идеи Монтескье для составления своего знаменитого «Наказа», покупала библиотеки Дидро и Вольтера, вела с ними, а также с Гриммом и Даламбером, другими деятелями французской культуры обширную переписку, приглашала их в Санкт-Петербург, приобретала при их посредничестве коллекции замечательных произведений искусства, и поныне украшающие наши музеи. Чем был вызван этот интерес? Как складывались отношения императрицы с французскими просветителями? Интересовались ли они сами Россией и, если да, то какими именно аспектами русской жизни?

Лектор — Игорь Курукин, доктор исторических наук, профессор Историко-архивного института РГГУ, автор нескольких книг, вышедших в серии «Жизнь замечательных людей» в издательстве «Молодая гвардия» — в том числе «Бирон», «Княжна Тараканова» и «Анна Иоановна».

Лектор — Екатерина Болтунова, кандидат исторических наук, доцент Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

В «Записках» Гавриила Державина есть известный эпизод из истории Пугачевского бунта: дворяне осажденной Казани получают рескрипт Екатерины II, в котором императрица в знак своей поддержки именует себя «казанской помещицей», и не имея возможности выразить благодарность письмом, дворяне читают свой ответ перед портретом императрицы. Какие социальные функции выполнял императорский портрет во второй половине XVIII века? Почему портреты монархов висели в лучших аристократических домах страны? Как использовали такие полотна в дипломатических представительствах России за границей? И зачем императрица Екатерина II приказала повесить собственный потрет позади императорского трона в Петергофском дворце?

Екатерина II, став могущественной правительницей России, могла позволить себе не следовать капризам европейской моды. По части личного гардероба Екатерина Алексеевна была полной противоположностью своей предшественнице, императрице Елизавете Петровне. Воспитанная в духе немецкой бережливости урожденная принцесса Анхальт-Цербстская была не просто скромна, но даже экономна. Как свидетельствовали очевидцы, наряд императрицы, в котором она вплоть до полудня «работала на государственной службе», принимала доклады, состоял из «простого чепца, белого атласного или гродетурового капота». Государыня пыталась и среди подданных своих утвердить практичное и экономное отношение к нарядам, именно это стало поводом к появлению нескольких правительственных постановлений, которые рекомендовали дамам соблюдать «более простоту и умеренность в образе одежды».

О чем расскажут на лекции:

— некоторые подробности из повседневной жизни российских государынь и государей (Петр I, Елизавета Петровна, Екатерина II, Павел I), оказывавших порой весьма серьезное влияние на «зигзаги» моды;
— о развитии такого явления как «тирания моды» в придворных реалиях XVIII века в России;
— как многогранная личность императрицы Екатерины II повлияла на революцию в придворном костюме;
— зачем и при каких обстоятельствах императрицей внедрялся «русский стиль»;
— что носили модницы екатерининского времени;
— имена главных придворных щеголих и петиметров (т.е. модников) многочисленного двора Екатерины II;
— откуда закупались и привозились все модные новинки в Российскую Империю;
— о «языке» таких приспособлении как веер, мушка и табакерка.

Лектор — Максим Понятовский, выпускник ИРИ РАН, историк, специалист в области истории России XVIII века.

В рамках образовательной программы к выставке «Гипноз пространства. Воображаемая архитектура. Пусть их древности в сегодня» доктор искусствоведения и профессор исторического факультета МГУ Андрей Карев рассказал о том, что до появления фотографии, телевидения и интернета графические изображения городов служили средством прославления родного места и информации о далеких землях. Поэтому в них ценилась точность и правдивость воспроизведения пространства полиса в целом и его отдельных частей. Однако в этих видах, которые в России часто называли «проспектами» или «перспективами», было нечто большее, чем достоверная «съемка» местности.

Как метафизика города и его мифологемы проявляются в конкретных изображениях? Каким образом «прочитывается» история города и страны, и какова при этом роль «чарующей перспективы»? Каков характер связи между архитектурным видом и театральной декорацией? В чем можно увидеть черты воображаемой архитектуры? Как художник помогает зрителю путешествовать по иллюзорному пространству, и в чем смысл этого путешествия?